np (Страница 56 из 69)

а меня торкнул альбом Михаила Щербакова "Город Город"

аквариум - магистраль

Оставь свои грехи - она сказала тихо,
Ничем нельзя владеть по эту сторону дня;
Иначе - три сестры и Баба Бабариха;
Так брось домкрат мечты и бейся лбом в меня.

Певца простой любви давно зарыли в клумбу,
В людской доят козу, забыв прекрасных дам;
Прсилуга подалась на корабли к Колумбу,
Не выдержав страстей, присущих господам.

Но будет день, когда им всем одно приснится;
Ни слово, ни глагол не вылетят из уст;
Кто рухнет, как стоял, а кто взлетит, как птица,
И ржавый жбан судьбы навеки станет пуст.

За гранью тайных сфер, насквозь того, что в мире
Лежит мой дивный сад и вход увит плющем;
Ищи меня и знай, что три всегда четыре.
Когда ты будешь цел, мы встретимся еще.

Ага, привез из Москвы десять альбомов.
Да, там. Там офигительно сделана музыка, особенно в первой половине. И вообще, альбом не бардовский, много академической музыки и всяких приколов.

Неа. Только ранние.

so go ahead and talk about your bad day...
i want all the details of the pain and misery
that you are inflicting on the others
i consider them my sisters and i want their numbers

аманда всегда все знает лучше и раньше меня

Михаил Щербаков - Школа танцев-2.

Я не могу, я рыдаю от этих стихов.

Я не сказал бы, что во время сна люблю
вдыхать миазмы разные - клопам на страх,
но я дышу всем этим, поскольку сплю
ноздрями к стенке, а она в коврах.

Пока я сплю, жильцы внизу тарелки бьют
и друг за другом бегают по этажу.
Порой во сне я думаю: зачем живут
они? Но смысла не нахожу.

Ещё во сне я думаю, что жизнь есть шум,
но минимальный, в тон чему и смерть сама:
вчера был минимум, нынче минимум,
завтра - меньше минимума.

О смерти в целом мыслю я так часто, что,
когда ко мне (опять-таки во время сна)
она является, не вопрошаю: кто
это? Я знаю - это она.

И я дрожу, когда в оранжерейной мгле
с галантерейно-кремовым (а ля Париж)
великолепием гостья шепчет мне:
станцуем, что ли, чего дрожишь?

О Красота! Сколь ни карала бы
нас ты, всё неверный твой ловим свет.
Хотя и помним, что, чем коралловый
аспид, гадины краше нет.

И обмануться страшно, и перечить жаль.
Небось не каждый день - вообразите кадр -
маячит рядом этакая флеш-рояль
и приглашает на данс-макабр.

Всем парам парочка! Хоть впрямь танцуй.
Она Жорж Санд анфас, а я маркиз де Сад.
Она воздушна, типа, как поцелуй,
а я воздушен, как десант.

Уж я станцую так, что у меня ни-ни!
Я все паркеты в щепки разнесу.
А те, которые живут внизу, они
себе пускай живут внизу.

Поберегись! - не хуже третьего
петуха кричу я - и лечу в галоп.
Сегодня минимум, завтра нет его,
послезавтра пускай потоп.

Но тут она и весь её парфюм и джем,
весь этот вереск, чтобы не сказать - миндаль,
шелками свистнув, делаются вновь ничем.
И я не ведаю, как быть даль(ше).

И просыпаюсь я, какой-то кислый вкус
держа во рту. И голосом вполне чужим
клянусь вперёд блюсти антитабачный курс,
вегетарьянство и сплошной режим.

Затем заглатываю эскалоп свиной,
распространяю в комнате сигарный чад -
и снова сплю (напившись собственной
крови: дёсны кровоточат).

Неа...:sad
Еще "Дуэт", "Караван", ну "Австралию" я до этого слышал, это вообще песня про мою жизнь, и "Вторник, второе августа".

а, еще "Марш кротов"

Ну "Вторник"  я обожаю с тех пор, как услышала, а это было очень давно. Караван и Австралию тоже. А Дуэт - ну совсем никуда не пришелся.
Ага,  Диктант ты зря забыл, да. 

Не удержалась я все-таки. Вот тебе "Райцентр". Понимаю, конечно, что без музыки не то, но ты представь монотонный такой бубнеж. С периодическими сбоями в испанский мотив. Не знаю, конечно, как тебе, но мы ее слушаем обычно компанией и рыдаем все хором...

Мне ничего не надо. Монета есть, магазин под боком.
Правда, закрыли ближний, так это ладно, пойду в соседний.
Я ни рубля не должен собесу, рано пока по срокам.
Я военкому без интересу, мой формуляр – последний.

Дали квартиру в центре района, с библиотекой рядом.
В двух остановках от стадиона, ровно напротив клуба.
Из дому выйдешь – сразу культура, передом, а не задом.
Слева скульптура, справа скульптура, посередине клумба.

В библиотеке библиотекарь – мне не чета, вестимо.
Я-то, понятно, токарь да пекарь, что голова что шляпа.
А он прочел все книги, сидит он строго, глядит он мимо.
Прямо король гишпанский, завлит губернский и римский папа.

Знает он всякий косинус-синус, разные там науки.
Может помножить минус на минус, а получить не минус.
Мой формуляр – последний. Хурму и фиги – в мои ли руки?
Раз он король гишпанский, ему и книги. А я подвинусь.

Пляшут на Солцне протуберанцы, зло прекословит благу.
А у гишпанцев – гордость, гишпанцы злу отвечают: не-а!
Где-то кому-то камень на шею – и в ледяную влагу.
А надо всею Гишпаниею безоблачное небо.

К вам, кабальерос, я не полезу в храм со своей обедней.
Книга здоровью мало полезна, в ней и микроб и вирус.
Множьте там сами крокус на фикус. Мой формуляр – последний.
Маслом их мажьте, чикос-амигос, ешьте, а я подвинусь.

Мне ничего не надо. В квартиру въехал, обои клею.
Хлеба до завтра хватит, кефиру вдоволь, стреляться глупо.
Из дому выйду, гляну, моргая, встану – и прямо млею.
Слева скульптура, справа другая. Посередине клумба.