Протипируйте меня. уже типировался, но по моему результат не верен

У этиков мимика более живая, подвижная, чем у логиков. (Трудно отличить белых этиков от логиков иногда, это да.) У этиков глаза добрее (присматривайтесь к уголкам глаз)

Экстраверсию как определяю - не скажу как.

А как мимику на фотках-то определить? Застывшее изображение.

20. Самым трудным оказалось взгромоздить эту проклятую картину на наш
этаж. Она оборвала мне руки, с меня семь потов сошло,  два  раза  я  ронял
шапку, всю извалял в грязи и пыли. Я  оцарапал  щеку  о  золоченый  багет.
Где-то на середине подъема стекло хрустнуло, и сердце  мое  оборвалось  от
ужаса, однако все кончилось благополучно. Задыхаясь, из последних  сил,  я
протащил картину через коридор,  внес  в  Комнату  и  прислонил  к  стене:
полтора на полтора, в тяжеленном багете и под стеклом.
     Пока  я  переводил  дух,  утирался,  отряхивал  шапку,   еле   шевеля
оторванными руками, из столовой  появился  Агасфер  Лукич  -  прямо  из-за
стола. Он что-то аппетитно дожевывал, причмокивая, пахло от  него  жареным
лучком, уксусом и кинзой.
     - М-м-м! - произнес он, остановившись перед картиной  и  извлекая  из
жилетного кармана зубочистку. - Очень неплохо, очень... Вы знаете, Сережа,
это может его заинтересовать. Дорого заплатили?
     - Ни копейки, - сказал я, отдаваясь. -  С  какой  стати?  А  если  не
подойдет?
     - И как это все вместе у нас называется?
     - Не помню... Мотоцикл  какой-то...  Да  там  написано,  на  обороте.
Только по-немецки, естественно.
     Агасфер Лукич живо сунулся за  картину,  весь  туда  залез,  так  что
только лоснящаяся задница осталась снаружи.
     - Ага... - произнес он, выпрастываясь обратно. -  Все  понятно.  "Дас
моторрад унтер дем фенстер ам зоннтаг морген". - Он посмотрел  на  меня  с
видом экзаменатора.
     - Ну, мотоцикл... - промямлил я. - В солнечное утро...  Под  дверями,
кажется...
     -  Нет,  -  сказал  Агасфер  Лукич.  -  Это  живописное  произведение
называется "Мотоцикл под окном в воскресное утро".
     Я не спорил. Некоторое время мы молча разглядывали картину.
     На  картине  была  изображена  комната.  Окно  раскрыто.   За   окном
угадывается утреннее солнце. В комнате имеют место: слева -  развороченная
постель с ненормальным количеством подушек и перин;  справа  -  чудовищный
комод с выдвинутым  ящиком,  на  комоде  -  масса  фарфоровых  безделушек.
Посередине - человек в исподнем. Он в странной позе - видимо,  крадется  к
окну. В правой руке  его,  отведенной  назад,  к  зрителю,  зажата  ручная
граната. Все. В общем, понятно: аллегорическая картина на тему "Береги сон
своих сограждан".
     - Больше всего ему должна понравиться граната, -  убежденно  произнес
наконец Агасфер Лукич, вовсю орудуя зубочисткой.
     - "Лимонка", - сказал к без особой уверенности. - По-моему, у нас они
давным-давно сняты с вооружения.
     - Правильно, "лимонка", - подтвердил Агасфер Лукич с удовольствием. -
Она же "фенька". А в Америке ее называют "пайн-эппл", что означает - что?
     - Не знаю, - сказал я, принимаясь снимать пальто.
     - Что означает "ананаска",  -  сказал  Агасфер  Лукич.  -  А  китайцы
называли ее "шоулюдань"... Хотя нет,  "шоулюдань"  -  это  у  них  граната
вообще, а вот как они  называли  "Ф-1"?  Не  помню.  Забыл.  Все  забывать
стал... Обратите внимание, у нее даже запал вставлен... Очень  талантливый
художник. И картина хорошая...
     Я оставил его любоваться произведением живописи,  а  сам  вернулся  в
прихожую  повесить  пальто.  И  вообще  переоделся  в  домашнее.  Когда  я
вернулся, Агасфер Лукич по-прежнему стоял перед картиной и разглядывал  ее
через два кулака, как детишки изображают бинокль.
     - Но, во-первых, - сказал он, - во-первых, я не вижу мотоцикла.  Мало
ли что он пишет "дас моторрад", а  на  самом  деле  там  у  него,  скажем,
шарманщик. Или, страшно сказать, ребятишки с гитарой... Это  во-первых.  А
во-вторых... - Глаза его  закатились,  голос  сделался  страдальческим.  -
Статично  у  него  все!  Статично!   Воздух   есть,   свет,   пространство
угадывается, а движение где? Где движение?  Вот  вы,  Сережа,  можете  мне
сказать - где движение?
     - Движение в кино, -  сказал  я  ему,  чтобы  отвязаться.  Мне  очень
хотелось есть.
     - В кино... - повторил он с неудовольствием. - В кино-то в кино...  А
давайте посмотрим, как у него дальше там все развивается!
     Человек на картине пришел в движение.  Он  хищно  подкрался  к  окну,
кошачьим движением швырнул наружу "лимонку" и бросился животом на пол  под
подоконник. За окном блеснуло. На нас  с  Агасфером  Лукичом  посыпался  с
потолка мусор. Звякнули стекла - в нашем окне. А  за  тем  окном,  что  на
картине, взлетел дым, какие-то клочья, и  взвилось  мотоциклетное  колесо,
весело сверкая на солнце многочисленными спицами.
     - О! - воскликнул Агасфер Лукич,  и  картина  вновь  застыла.  -  Вот
теперь то, что надо. Ясно, что  мотоцикл.  Не  шарманщик  какой-нибудь,  а
именно мотоцикл. - Он снова сделал из  кулаков  бинокль.  -  И  не  вообще
мотоцикл,  Сережа,  а  мотоцикл  марки  "цундап".  Хороший  когда-то   был
мотоцикл... - Он возвысил голос. -  Кузнец!  Ильмаринен!  Подите  сюда  на
минутку! Посмотрите, что мы  вам  приготовили...  Сюда,  сюда,  поближе...
Каково это вам, а? "Мотоцикл под окном  в  воскресное  утро".  Реализовано
гранатой типа "Ф-1", она же  "лимонка",  она  же  "ананаска".  Граната,  к
сожалению, не сохранилась. Тут уж, сами  понимаете,  одно  из  двух:  либо
граната, либо мотоцикл. Мы тут с  Сережей  посоветовались  и  решили,  что
мотоцикл будет вам интереснее... Правда, забавная картина?
     Некоторое время Демиург молчал.
     - Могло бы быть и хуже, - проворчал он наконец. - Почему  только  все
считают, что он - пейзажист? Хорошо. Беру. Сергей Корнеевич,  выдайте  ему
двести...  нет,  полтораста  рейхсмарок,  обласкайте.   Впредь   меня   не
беспокойте, просто берите все, что он предложит... Каков он из себя?
     Я пожал плечами.
     - Бледный... прыщавый... рыхлое лицо. Молодой, черная челка на лоб...
     - Усы?
     - Усов нет. И бороды нет. Очень заурядное лицо.
     - Лицо заурядное, живопись заурядная... Фамилия у него незаурядная.
     - А какая у него фамилия? - встрепенулся Агасфер Лукич и  нагнулся  к
самому полу, силясь прочитать подпись в правом нижнем углу. - Да ведь  тут
только инициалы, мой Птах. А и С латинские...
     - Адольф Шикльгрубер, - проворчал Демиург. Он уже удалялся к себе  во
тьму. - Впрочем, вряд ли это имя что-нибудь вам говорит...
     Мы с Агасфером Лукичом переглянулись. Он состроил скорбную гримаску и
печально развел руками.

Да, там нужна регистрация. Это сделано умышленно: все типирования инфо-эсты закрыты от поисковых машин - только люди умеют пока регистрироваться на форумах и читать темы.
По этой же причине не вижу смысла копировать сюда эту информацию.
А вы не любите ждать, да? ))) Что вы почуствуете, когда я скажу, что я никуда не тороплюсь? )))))

А фотки - выложите-ка ещё, чтобы пальчики было видно и парочку - в полный рост.