1,021

За жизнь!

Мне снился сон:орловский юбилей.
Андрея Анатольича столетье.
С телеэкранов новостей елей,
На площадях стихи читают дети.
Моим портретом разукрашен ГУМ,
На мавзолее надпись «ЗА-Е-БАЛО»,
В нём я лежу за свой талант и ум.
Толпа течёт (тропа не зарастала).
Манежная. Стоит большой экран.
Там фильм идёт весь день документальный,
Чтоб москвичи и люди разных стран
Узнали, что я очень гениальный,
Чтоб говорили: «Умер он не весь!
Душа пережила в заветной лире!
Он с нами! Он живой! Он где-то здесь!
Как «отче наш», как «дважды два – четыре!»
Я шёл в толпе, лицо укутав в шарф,
Чтоб, обалдев, народ не пялил зенки
А из Большого лился голос арф,
Задорно исполнявших «Летку-енку».
Несли детей папаши на плечах
В кино, чтоб воспитать мальцов толково
Блокбастером «Надутая Собак»
И мюзиклом «Корова Волочкова».
Державное величия храня
Я шёл в метро, до встреч случайных падкий,
С «Библиотеки имени Меня»
Я до «Орловской» мчал без пересадки.
Часу уже примерно во втором
Тревоги ощущенье посетило,
Я с пешеходной улицы Литпром
Свернул на переулок Щикатиллло.
А там толпа людей из двух полов
Стремилась по привычке ротозеев
Прорваться к дому с надписью «Орлов»,
Я сразу понял: типа дом-музея.
«Я горе утопить хочу в тоске!» -
Икнул портвейном мужичок поддатый,
А я глядел на цифры на доске,
Вернее, я глядел на смерти дату…
Мой профиль в мир смотрел одним глазком
Невесел и какой-то виноватый,
Мне к горлу подступил давящий ком
При виде цифр «две тысячи девятый».
- Мне не дано на долголетье квот?!! -
Я в голос возопил, - Да тут ошибка!
- Мужчина, - подошёл экскурсовод, -
Вы где-то напились, похоже шибко!
Мы потрепались с ним про то да сё
И я спросил его, разлив по двести:
- Скажите, как погибло Наше Всё?
Как пал Пиит, Поэт, Невольник Чести?
Он пасть не мог от злой людской молвы!
Ему по барабану было это!
Тут собеседник мне сказал: Увы,
Не клевета угробила поэта!
Не злой булат, не яд, не пистолет!
Он просто шёл вот здесь по переулку
И вдруг в расцвете сил, ума и лет
Банально насмерть подавился булкой.
- Ты что, мужик?! Как булкой?! Это бред!
Куснул и помер? Это не серьёзно!
- Потом в стране на булки был запрет,
Но, к сожаленью для России, поздно…
Потух свободолюбия маяк,
Светильник духа канул в злую лету…
- Так быть не может! Шёл поэт, хуяк!
И больше нету нихуя поэта?
- Бутылку виски! Шевелись, гарсон! –
Я прокричал. Официант метнулся,
И при словах «Да это страшный сон!»
Я от дурного сна тотчас проснулся.
Я думал: ну какая же фигня
Приходит к людям в виде сновидений,
Имея в смысле в основном меня
И просыпанье в утро дней рождений.
Я кофе пил, мешая грусть с тоской,
«Погиб поэт!» - в башке стучало гулко.
Я, кстати, взял решительной рукой
И выбросил с балкона нахуй булку!

Пусть ею голубь гадит на Москву,
На шляпы людям с меткостью дантесной
А я ещё, пожалуй, поживу,
Я жизнь считаю очень интересной!(с)Орлуша

у него сегодня ДР

1,022

гипербойан

Кто на свете всех смелее,
Всех прекрасней и умнее?
Риторический вопрос,
Если дуло смотрит в нос!

1,023

Носорожек

Стоит в саванне носорог,
Воинственно он поднял рог.
Со всех сторон его видать,
И даже львы боятся нападать.

А маленький детеныш носорога
Гуляет по траве совсем без рога.
Скорей мечтает взрослым стать,
Пусть рог растет, чтоб маму защищать!

(с) Татьяна Александрова

1,024

Дестриеро - пять с плюсом! default/smile Закрыл двойку за ненарисованную аватарку.

1,025

носорожек пишет:

Дестриеро - пять с плюсом! default/smile Закрыл двойку за ненарисованную аватарку.

Она в процессе))))) Я до конца сессии все свои хвосты перед тобой закрою default/smile

1,026

Хорошая история.

1,027

Очень вырос в целом мире
Гриппа вирус - три-четыре! -
Ширится, растет заболевание.
Если хилый - сразу в гроб!
Сохранить здоровье чтоб -
Применяйте, люди, об-
        тирание!

Если вы уже устали -
Сели-встали, сели-встали, -
Не страшны нам Арктика с Антарктикой!
Главный академик Иоффе
Доказал: коньяк и кофе
Вам заменят спорта профи-
        лактика.

Разговаривать не надо -
Приседайте до упада,
Да не будьте мрачными и хмурыми!
Если вам совсем неймется -
Обтирайтесь чем придется,
Водными займитесь проце-
        дурами!(C)

1,028

***
Ходил он от дома к дому,
Стучась у чужих дверей,
Со старым дубовым пандури,
С нехитрою песней своей.

А в песне его, а в песне –
Как солнечный блеск чиста,
Звучала великая правда,
Возвышенная мечта.

Сердца, превращенные в камень,
Заставить биться сумел,
У многих будил он разум,
Дремавший в глубокой тьме.

Но вместо величья славы
Люди его земли
Отверженному отраву
В чаше преподнесли.

Сказали ему: “Проклятый,
Пей, осуши до дна...
И песня твоя чужда нам,
И правда твоя не нужна!”

_______

Ну, кто без поисковика догадается об авторстве - тот молодец default/smile

1,029

ardilla пишет:

***
Ходил он от дома к дому,
Стучась у чужих дверей,
Со старым дубовым пандури,
С нехитрою песней своей.

А в песне его, а в песне –
Как солнечный блеск чиста,
Звучала великая правда,
Возвышенная мечта.

Сердца, превращенные в камень,
Заставить биться сумел,
У многих будил он разум,
Дремавший в глубокой тьме.

Но вместо величья славы
Люди его земли
Отверженному отраву
В чаше преподнесли.

Сказали ему: “Проклятый,
Пей, осуши до дна...
И песня твоя чужда нам,
И правда твоя не нужна!”

_______

Ну, кто без поисковика догадается об авторстве - тот молодец default/smile

"Это он, это он..."(с) default/icon_mrgreen

1,030

Chilly пишет:

"Это он, это он..."(с) default/icon_mrgreen

дададад! default/icon_mrgreen

1,031

Песенка Бен Ладена

Ах, оставьте врагам домыслы досужие -
Я и сам расскажу о себе сполна.
Ах, АК, мой АК - ты моё оружие,
Ты и верный мой друг, и моя жена.

Жизнь моя как игра, а удача - та ещё!
Жду ударов судьбы с ночи до утра.
Ах, Афган, мой Афган - ты моё пристанище,
Ты землянка моя и моя нора.

От улыбки моей у врагов истерика,
От моей бороды у врагов мигрень.
Ах, Нью Йорк, мой Нью Йорк - ты моя Америка,
Ты и жертва моя, и моя мишень.

Самолеты летят не по расписанию.
Два из них упадут, небоскрёб пронзя.
Ах, джихад, мой джихад - ты моё призвание,
Ты мой жизненный путь и моя стезя.

Порошочек в конверт неспеша заклею я
И отправлю врагам письмецо своё.
Ах, antrax, мой antrax - ты моя бактерия,
Ты и сабля моя, и моё копьё.

Моджахеды мои - воины великие,
Жизнь готовы отдать без красивых слов!
Ах, ислам, мой ислам - ты моя религия,
Ты надежда моя и моя любовь.

SGK (c) 2004

1,032

Я рисую дожди на холстах из заплаканных окон.
Мои кисти прозрачны, а краски пастельно-грустны.
Мой пейзаж идеален, хотя и чуть-чуть старомоден -
Зарифмованный сон под длиннющее вечное "жди".
Разлинован сюжет водяными косыми стежками,
Как расчерченный день по минутам, секундам в часах.
Я рисую дожди, словно меряю судьбы шагами.
Я застывшее солнце в - увы - неприснившихся снах...

Наталья Балуева

1,033

Эйфория

Приходила сегодня норвежская журналистка.
Говорит - вот вы пишите: "второй обгорел очень сильно - из куска угля торчат только обрубки, где голова, где ноги различить невозможно. От третьего не осталось вообще ничего, он завернут в плащ-палатку".
Спрашивает: а что вы чувствовали? Что, говорит, вы чувствовали, когда снимали трупы сгоревших солдат?
Еб твою мать.
Да ни хера я не чувствовал.
Не люблю я такие вопросы.
Я от них пить начинаю.
Снимал я. Кадр видел. Работа у меня такая.
Это потом я чувствовать начал. Потом я вадиму писал - на хер он их обналичивает? Нет никакого Пасько. Нет у них фамилий. Фамилий - нету! И лиц у них - нету! Работа просто такая. Это просто куски горелого мяса, и все. нет ни хера. Не дети это. не сыновья, блять!
И пил год.
Вот говорят - а что чувствует человек в бою? Ну, смерть там, хурум-бурум, товарищей убивают, руки-ноги в разные стороны. Неужели не страшно?
Да не страшено ни хера. Это потом страшно. И "до" страшно. А в бою не страшно.
В бою человек испытывает одно-единственное чувство - эйфорию. Эйфорию!
Тебе банально весело. Кругом людей колбасят, а тебе веслело. Защимтная реакция. Посмотрите видео из Чечни, из боя, вот прям из жара самого - там все смеются! Есть запись, где люди отходят с привокзальной площади - вся майкопская бригада полегла только что, а они отходят и ржут!
Потому что организм так устроен. Не мозг управляет тобой в бою - надполчечники. поджелудочная. Гипофиз. Химия. И физиология.
А химия выплескивает в кровь адреналин и эффедрины. Ты ржешь! Ты, блядь, живой пока, и ты ржешь!
Ты знаешь, что, скорее всего, тебе это время не пережитьь, но в бою ты счастлив. Ты счастлив так, как не был до, и никогда уже не будешь после.
Эйфория. Вот чем награждает солдата природа за близость смерти.
Всем бы пережить это чувство.
Тогда и войны не было бы.
Но ни за какие бабки это не продается.
Это каста.
мы - каста, пацаны.
Ни у кого больше этого не будет.
военный билет - это билет в один конец.
но я ни о чем не жалею
Паша прав - лучшие дни нашей жизни.
Такого не будет уже никогда.

http://starshinazapasa.livejournal.com/34878.html

1,034

что ж, добавлю свои 5 копеек..

Внезапно от мамы от спальни,
Кривоногий и хромой,
Умывальник заканчивается и качает голову:
"Ах Вы, отвратительный, ах Вы грязный,
Не вымытая свинья!
Вы являетесь более черными трубочист,
Восхититесь собой:
В Вас на гуталине шеи,
В Вас поблизости пятно,
В Вас такие руки,
То, что брюки убежали даже,
Даже брюки, даже брюки
Сбежали от Вас.
Рано утром в рассвет
Небольшое мытье мышей,
И котята, и утята,
И жучки, и пауки.
Вы каждый не мылся
И грязнулею оставался,
Также убежали от грязного существа
И чулки и ботинки.
I - Большой Умывальник,
Известный Mojdodyr,
Умывальники Руководитель
И basts Командующий!
Если я отпечатываю ногою,
Я назову своих солдат,
В этой комнате толпою
Умывальники полетят,
Оба начнут кору, и поднимут завывание,
И ноги начнут стучать,
И Вы украшение вниз,
Не вымытый, даст -
Непосредственно в Сливе,
Непосредственно в Сливе
С головою опустится!

1,035

Тридцать восемь узлов

                  Александр Розенбаум

Было время, я шел 38 узлов
И свинцовый вал резал форштевень,
Как героев встречали моих моряков
Петроград, Лиепая и Ревель.
А сейчас каждый кабельтов в скрипе зубов,
И хрипит во мне каждая миля.
А было время, я шел 38 узлов
И все сверкало от мачты до киля.

И мне верили все: и враги, и друзья,
От зеленых салаг, до главкома.
И все знали одно: победить их нельзя,
Лееров их не видеть излома.
И эскадры, завидев мой вымпел в дали,
Самым главным гремели калибром.
И я несся вперед, уходя от земли,
До скулы оба якоря выбрав.

Было все это так. Мы не ждали наград.
И под килем лежало семь футов.
Ждали дома невесты и ждал нас Кронштадт,
Как фатою, туманом окутан.
Было все это так, только время не ждет,
Вот сейчас бы и дать самый полный!
Я в машины кричу: "Самый полный вперед!",
Да не тянут винты, вязнут в волнах.

Не могу. стану в док, отдохну до поры,
Не пристало Балтфлоту быть слабым.
Лучше флаг в небо взмыть и, кингстоны открыв,
Затопить свой усталый корабль.
Но разве выскажешь все это в несколько слов,
Когда снятся в кильватере чайки,
На компасе норд-вест, 38 узлов,
И все сверкает от пушки до гайки!

1,036 Отредактировано Maksimka_ (14.12.2009 23:36:53)

Могучий царь суров и гневен,
Его лицо мрачно, как ночь,
Толпа испуганных царевен
Бежит в немом смятеньи прочь.

Вокруг него сверкает злато,
Алмазы, пурпур и багрец,
И краски алого заката
Румянят мраморный дворец.

Он держит речь в высокой зале
Толпе разряженных льстецов,
В его глазах сверканье стали,
А в речи гул морских валов.

Он говорит: "Еще ребенком
В глуши окрестных деревень
Я пеньем радостным и звонким
Встречал веселый, юный день.

Я пел и солнцу и лазури,
Я плакал в ужасе глухом,
Когда безрадостные бури
Царили в небе голубом.

Явилась юность - праздник мира,
В моей груди кипела кровь
И в блеске солнечного пира
Я увидал мою любовь.

Она во сне ко мне слетала,
И наклонялася ко мне,
И речи дивные шептала
О золотом, лазурном дне.

Она вперед меня манила,
Роняла белые цветы,
Она мне двери отворила
К восторгам сладостной мечты.

И чтобы стать ее достойным,
Вкусить божественной любви,
Я поднял меч к великим войнам,
Я плавал в злате и крови.

Я стал властителем вселенной,
Я Божий бич, я Божий глас,
Я царь жестокий и надменный,
Но лишь для вас, о лишь для вас.

А для нее я тот же страстный
Любовник вечно молодой,
Я тихий гимн луны, согласной
С бесстрастно блещущей звездой.

Рабы, найдите Деву Солнца
И приведите мне, царю,
И все дворцы, и все червонцы,
И земли все я вам дарю".

Он замолчал и все мятутся,
И отплывают корабли,
И слуги верные несутся,
Спешат во все концы земли.

II.

И солнц и лун прошло так много,
Печальный царь томяся ждет,
Он жадно смотрит на дорогу,
Склонясь у каменных ворот.

Однажды солнце догорало
И тихо теплились лучи,
Как песни вышнего хорала,
Как рати ангельской мечи.

Гонец примчался запыленный,
За ним Сейчас еще другой,
И царь, горящий и влюбленный,
С надеждой смотрит пред собой.

Как звуки райского напева,
Он ловит быстрые слова,
"Она живет, святая дева...
О ней уже гремит молва...

Она пришла к твоим владеньям,
Она теперь у этих стен,
Ее народ встречает пеньем
И преклонением колен.

И царь навстречу деве мчится,
Охвачен страстною мечтой,
Но вьется траурная птица
Над венценосной головой.

Он видит деву, блеск огнистый
В его очах пред ней потух,
Пред ней, такой невинной, чистой,
Стыдливо - трепетной, как дух.

Лазурных глаз не потупляя,
Она идет, сомкнув уста,
Как дева пламенного рая,
Как солнца юная мечта.

Одежды легкие, простые
Покрыли матовость плечей,
И нежит кудри золотые
Венок из солнечных лучей.

Она идет стопой воздушной,
Глаза безмерно глубоки,
Она вплетает простодушно
В венок степные васильки.

Она не внемлет гласу бури,
Она покинула дворцы,
Пред ней рассыпались в лазури
Степных закатов багрецы.

Ее душа мечтой согрета,
Лазурность манит впереди,
И волны ласкового света
В ее колышутся груди.

Она идет перед народом,
Она скрывается вдали,
Так солнце клонит лик свой к водам,
Забыв о горестях земли.

И гордый царь опять остался
Безмолвно - бледен и один,
И кто-то весело смеялся,
Бездонной радостью глубин.

Но глянул царь орлиным оком,
И издал он могучий глас,
И кровь пролилася потоком,
И смерть как буря пронеслась.

Он как гроза, он гордо губит
В палящем зареве мечты,
За то, что он безмерно любит
Безумно-белые цветы.

Но дремлет мир в молчаньи строгом,
Он знает правду, знает сны,
И Смерть, и Кровь даны нам Богом
Для оттененья Белизны.
                                                 Николай Гумилёв

1,037

ПЕСНЯ О ПЕВЦЕ И КОРОЛЕ

Мой замок стоит на утесе крутом
В далеких, туманных горах,
Его я воздвигнул во мраке ночном,
С проклятьем на бледных устах.

В том замке высоком никто не живет,
Лишь я его гордый король,
Да ночью спускается с диких высот
Жестокий, насмешливый тролль.

На дальнем утесе, труслив и смешон,
Он держит коварную речь,
Но чует, что меч для него припасен,
Не знающий жалости меч.

Однажды сидел я в порфире златой,
Горел мой алмазный венец -
И в дверь постучался певец молодой,
Бездомный, бродячий певец.

Для всех, кто отвагой и силой богат,
Отворены двери дворца.
В пурпуровой зале я слушать был рад
Безумные речи певца.

С красивою арфой он стал недвижим,
Он звякнул дрожащей струной,
И дико промчалась по залам моим
Гармония песни больной.

"Я шел один в ночи беззвездной
В горах с уступа на уступ
И увидал над мрачной бездной,
Как мрамор белый, женский труп.

"Влачились змеи по уступам,
Угрюмый рос чертополох,
И над красивым женским трупом
Бродил безумный скоморох.

"И смерти дивный сон тревожа,
Он бубен потрясал в руке,
Над миром девственного ложа
Плясал в дурацком колпаке.

"Едва звенели колокольца,
Не отдаваяся в горах,
Дешевые сверкали кольца
На узких, сморщенных руках.

"Он хохотал, смешной, беззубый,
Скача по сумрачным холмам,
И прижимал больные губы
К холодным, девичьим губам.

"И я ушел, унес вопросы,
Смущая ими божество,
Но выше этого утеса
Не видел в мире ничего".

Я долее слушать безумца не мог,
Я поднял сверкающий меч,
Певцу подарил я кровавый цветок
В награду за дерзкую речь.

Цветок зазиял на высокой груди,
Красиво горящий багрец...
"Безумный певец, ты мне страшен, уйди".
Но мертвенно бледен певец.

Порвалися струны, протяжно звеня,
Как арфу его я разбил
За то, что он плакать заставил меня,
Властителя гордых могил.

Как прежде в туманах не видно луча,
Как прежде скитается тролль,
Он бедный не знает, бояся меча,
Что властный рыдает король.

Попрежнему тих одинокий дворец,
В нем трое, в нем трое всего:
Печальный король и убитый певец
И дикая песня его.
                                                Николай Гумилёв

1,038

Я – Советский Союз, кораблем воплощенный в металле,
Вопреки непреложности времени, в коем  я не был рожден.
Килотонны неплавленной стали, что  - строчками стали
Бесполезно ржавеют под серым предзимним дождем.

А казалось – чуть-чуть, и – свинцовый балтийский фарватер
Мне откроет дорогу. Ее не нашел Геркулес.
Капли… Дождь на броне, охреневшие чайки – в кильватер:
Посмотреть на кончину титана, несущего крест.

А казалось (вполне!) – под прицелом шестнадцати дюймов
Целый мир ляжет агнцем, как всуе сглаголил пророк.
Я хотел этот мир сбросить наземь с подгнивших котурнов,
Но – ложатся букетами сны, в сотый раз заболтав Рагнарёк.

Я – последний атлант, изнемогший под ржавостью неба,
Променявший Вальхаллу на клубность признания строк.
Я – «Советский Союз». Я – живая, живучая небыль.
Я – последний атлант. А последний – всегда одинок.

http://stihi.ru/2009/12/07/2643

1,039

Я — "Як"-истребитель, мотор мой звенит,
    Небо — моя обитель,
    А тот, который во мне сидит,
    Считает, что он — истребитель.

    В этом бою мною «Юнкерс» сбит,
    Я сделал с ним что хотел.
    А тот, который во мне сидит,
    Изрядно мне надоел.

    Я в прошлом бою навылет прошит,
    Меня механик заштопал,
    А тот, который во мне сидит,
    Опять заставляет — в штопор.

    Из бомбардировщика бомба несёт
    Смерть аэродрому,
    А кажется — стабилизатор поёт:
    «Мир вашему дому!»

    Вот сбоку заходит ко мне «Мессершмидт».
    Уйду — я устал от ран.
    Но тот, который во мне сидит,
    Я вижу, — решил: на таран!

    Что делает он? Вот сейчас будет взрыв!
    Но мне не гореть на песке!
    Запреты и скорости все перекрыв,
    Я выхожу из пике.

    Я — главный, а сзади... Ну чтоб я сгорел! -
    Где же он — мой ведомый?
    Вот он задымился, кивнул и запел:
    «Мир вашему дому!»

    И тот, который в моём черепке,
    Остался один — и влип.
    Меня в заблужденье он ввёл и в пике
    Прямо из мёртвой петли.

    Он рвёт на себя, и нагрузки — вдвойне.
    Эх! Тоже мне, лётчик-ас!
    Но снова приходится слушаться мне,
    И это в последний раз.

    Я больше не буду покорным! Клянусь!
    Уж лучше лежать на земле.
    Ну что ж он не слышит, как бесится пульс,
    Бензин — моя кровь — на нуле?!

    Терпенью машины бывает предел, -
    И время его истекло.
    И тот, который во мне сидел,
    Вдруг ткнулся лицом в стекло.

    Убит! Наконец-то лечу налегке,
    Последние силы жгу.
    Но что это, что?! — я в глубоком пике
    И выйти никак не могу!

    Досадно, что сам я немного успел,
    Но пусть повезёт другому.
    Выходит, и я напоследок спел:
    «Мир вашему дому!»...


Read more: http://otblesk.com/vysotsky/-ja-jak.htm#ixzz0bLoVZbaw

1,040

nomad пишет:

Я – Советский Союз, кораблем воплощенный в металле,
...

о мой бох, какой бред  default/vom
жил-был Корабль, однажды он выковал Советский Союз.  default/lol: