Олег Погудин известный исполнитель русских романсов
На эстраде с детства
В жизни видела его два раза.
Улыбается редко. Вежлив, тактичен, даже щепитилен. Производит впечатление рационала. От прямого контакта не уходит, но сам на него не идет. Доброжелателен. Производит впечатление закрытого и несчастного человека. Сильно религиозен.
Маленькая заметка перед одним из интервью
"Погудин выглядел усталым, измотанным до предела: вчера был серьёзный, долгий концерт в Свято-Духовском корпусе Лавры, сегодня вместо отдыха – приём у врача, потом беседа с журналистом… Однако сквозь усталость светится в глазах и характер, чувствуется привычка, а может быть, даже любовь к дисциплине: надо – значит надо, обещал дать интервью, значит, будет интервью — и не пустая отговорка, не набор дежурных фраз, а глубокая, продуманная беседа. Если приходится что-то делать, надо делать это в полную меру сил."
Выдержки из интервью
"— У вас бывали моменты, когда вы раздражались, даже злились на своих слушателей?
— Слава Богу — нет. На отдельных субъектов — да: на тех, которых называют «фанатами». А на аудиторию в целом — нет. Аудитория моя — это моё олицетворённое счастье: несколько сотен, а иногда несколько тысяч людей, понимающих мир так же, как я. И когда в зале рождается это — очень лёгкое и в то же время очень мощное — душевное общение, единение, — то это счастье.
— Вот вы — и ваша аудитория. Вы же владеете их душами, пока звучит песня, — владеете безраздельно! А чувствуете ли вы упоение этой могучей властью над людьми?
— Нет. Я, как только раздаются первые шаги этого чувства, тут же затворяю перед ним дверь. Оно-то как раз и является страстью — в самом дурном значении, какое только вкладывали святые отцы в это слово. Я позволяю себе почувствовать только счастье особого «душевного резонанса» — не сердитесь на меня за этот физический термин… Музыканты знают — это совершенно объективное явление, оно непременно бывает на удачных концертах: сам воздух вдруг начинает вибрировать в каком-то чудном звоне, всё пространство зала звучит, и души людские — именно души — начинают петь с тобой в унисон. Это такая могучая, общая радость… Но такое состояние ничего общего не имеет с чувством власти над аудиторией, с упоением этой властью. А страсти — они всегда рядом с нами, от них не скрыться; для артиста это в первую очередь тщеславие. Как сказал кто-то из святых отцов, тщеславие как репейник — какой стороной его ни положи, всё равно колючки будут вверх торчать."
"- Что дарит вам вдохновение – поэзия, природа, собственные переживания?
"- Я человек глубоко верующий, православный, и осознаю, что Бог ведёт меня по жизни, а талант – это то, что дарует человеку Всевышний. Этим объясняется всё, что я передаю со сцены в зал. А всё вами перечисленное – безусловно, как и многое другое: поэзия ХIХ века, любимые места из Достоевского, гениальное исполнение Анны Герман, дорогих моему сердцу Булата Окуджавы, Александра Вертинского… Поэтому мне не нужно входить в образ на сцене – я сам живу теми же чувствами, что и герои моих песен. Ведь лирическая песня – она о том, о чём ты мечтаешь: о личном счастье, а вовсе не о том, с чем ты борешься. По сути, на моих концертах звучит гимн любви. Потому что любовь – это единственное, что противостоит всякой неправде, подлости, даже несчастью. Любовь дарует силы жить и творить бесконечно.
- В вашем репертуаре есть программа военных песен. Как вы к ней пришли?
.....
В свой первый приезд во Владивосток я побывал на острове Русском, искупался в волнах Тихого океана – испытал такой восторг! А сегодня из окна поезда, когда мы подъезжали к Владивостоку,— совершенно дивный ваш рассвет, ни на что не похожий. Начинает розоветь вода, здания, облака… В прошлый свой приезд я тоже был сражён этой красотой — три часа сидел на балконе в гостинице и наблюдал восход солнца. Такие моменты не забываются, и даже совсем маленькая деталь может перевернуть душу, наполнить её блаженством."
В этом куске очень интересный взгляд на терроризм
"- По вашим выступлениям складывается ощущение, что вы человек очень романтичный, очень такой лирический — ваше исполнение это предполагает. Каково человеку, исполнителю романсов, жить в XXI веке, который к романтизму не располагает?
- Ну вообще, лирический и романтический – это разные вещи. XXI век часто очень романтичен, но мрачно романтичен. Посмотрите голливудские фильмы – я не говорю сейчас о комедиях — это тоска по романтизму, тоска по тому, что все опошлено. Это все духовные запросы, по крайней мере, философские – попытка вырваться за пределы этого кошмарного и страшного общества потребления, для которого пошлость – нормальное состояние. Поэтому романтическое настроение в наше время очень серьезно развито. Оно может выражаться и совершенно страшными вещами. Тот же терроризм – это страшно, но это одно из проявлений романтизма — если, конечно, человек, в нем участвующий, честен и не зарабатывает на этом деньги. Террористы — это романтики, одураченные или опьяненные какой-то безумной идеей, которые ради нее готовы жертвовать собой и другими. И взять даже русскую революцию 1917-го года. Ведь на самом деле все те ужасы, которые там происходили – их делали люди, которые за 5 лет до этого писали стихи серебряного века. И это тоже было проявлением романтизма. Другое дело — лирика. Лирика, конечно, требует определенной внутренней мягкости и нежности. Вот эта нежность в XXI столетии находится под угрозой. Причина в том, что в последние два десятилетия у человека нет времени оставаться невинным: он из ребенка моментально превращается в человека искушенного, а часто вообще прожженного. Ему с младенчества показывают все, что только можно показать. Его уже в школе определенным образом воспитывают: ему бы еще ощутить эти акварельные краски рассвета, не то, что первой любви, первого взгляда на любимую девушку, а ему уже рассказывают, для чего все это существует. Поэтому нежность в наше время под угрозой, хоть в Красную книгу заноси. Соответственно и лиричность тоже."
Сама я не сильна в типировании 
Кто он - Драй, Дост, Есь? Еще кто-то?
Помогите разобраться!