Вся эта хрень, что вы пишете про Гамлетов....
Глупо, наверное, пытаться возродить соционику на постсоционическом форуме, но все же попробую.
Предлагаю вернуться к первоисточнику. Цитирую пока весь текст, позже отдельно прокомментирую.
1. Экстравертное чувство, то бишь ЧЭ
Чувство в экстравертной установке ориентируется по объективно данному,
то есть объект является неизбежной детерминантой самого способа
чувствования. Оно стоит в согласии с объективными ценностями. Тот, кто знает
чувство только как субъективный факт, не сразу поймет сущность
экстравертного чувства, ибо экстравертное чувство по возможности освободило
себя от субъективного фактора, зато всецело подчинилось влиянию объекта.
Даже там, где оно обнаруживает, по-видимому, свою независимость от свойств
конкретного объекта, оно все-таки находится в плену у традиционных или
каких-нибудь других общезначимых ценностей. Я могу увидеть себя вынужденным
обратиться к предикату "прекрасный" или "добрый" не потому, что по
субъективному чувству нахожу объект "прекрасным" или "добрым", а потому, что
название "прекрасный" или "добрый" является подходящим, и притом подходящим
постольку, поскольку противоположное суждение как-нибудь нарушило бы общую
ситуацию чувства. В таком "подходящем суждении" чувства дело совсем не
сводится к симуляции или даже ко лжи, а только к акту приноровления. Так,
например, картина может быть названа "прекрасной" потому, что повешенная в
салоне и подписанная известным именем картина, по общему предположению,
должна быть "прекрасной", или потому, что предикат "некрасивости" может
огорчить семью счастливого обладателя, или еще потому, что у посетителя есть
намерение создать приятную атмосферу чувства, а для этого необходимо, чтобы
все чувствовалось приятным. Такие чувства направляются по руководству
объективных детерминант. Как таковые, они являются подлинными в своем
родовом значении и представляют собою всю видимую вовне функцию чувства.
Совершенно так, как экстравертное мышление, насколько возможно,
освобождает себя от субъективных влияний, так и экстравертное чувство должно
пройти через некоторый процесс дифференциации, пока оно не отрешится от
всякого субъективного добавления. Оценки, выдвигаемые актом чувства,
соответствуют или непосредственно объективным ценностям, или по крайней мере
некоторым традиционным и общераспространенным мерилам ценности. Именно
такого рода чувствованию следует приписать то обстоятельство, что так много
людей ходят в театр, или на концерт, или в церковь, и даже с правильно
размеренными позитивными чувствами. Ему же мы обязаны и модами и, что
гораздо ценнее, позитивной и рапространенной поддержкой социальных,
филантропических и прочих культурных начинаний. В этих делах экстравертное
чувство оказывается творческим фактором. Без такого чувствования немыслимо,
например, прекрасное и гармоническое общение. В этих пределах экстравертное
чувство есть столь же благодетельная, разумно действующая сила, как и
экстравертное мышление. Однако это благотворное действие утрачивается, как
только объект приобретает преувеличенное влияние. Именно в таких случаях
преувеличенно экстравертное чувство чрезмерно вовлекает личность в объект,
то есть объект ассимилирует себе данное лицо, вследствие чего личный
характер чувствования, составляющий его главную прелесть, утрачивается. Ибо
вследствие этого чувство становится холодным, предметным и недостоверным.
Оно обнаруживает некие скрытые намерения, во всяком случае оно вызывает
такое подозрение у непредубежденного наблюдателя. Оно уже не производит того
приятного и освежающего впечатления, которое всегда сопровождает подлинное
чувство, но вызывает подозрение в том, что здесь есть поза или актерство,
хотя эгоцентрическое намерение может быть еще совершенно бессознательно.
Правда, такое преувеличенно экстравертное чувство оправдывает эстетические
ожидания, но оно говорит уже не сердцу, а только внешним чувствам или - что
еще хуже - только еще рассудку. Правда, оно может еще наполнить эстетическую
ситуацию, но этим оно и ограничивается и не действует за пределами этого.
Оно стало бесплодно. Если этот процесс прогрессирует, то наступает
замечательно противоречивая диссоциация: оно овладевает всяким объектом,
подходя к нему с оценкой чувства, так что завязывается множество отношений,
которые внутренне противоречат друг другу. Так как это было бы совсем
невозможно при наличности сколько-нибудь ярко выраженного субъекта, то
подавляются и последние остатки действительно личной точки зрения. Субъект
до такой степени всасывается в отдельные чувствующие процессы, что
наблюдатель выносит такое впечатление, как будто бы перед ним был один
только процесс чувствования и не было бы более субъекта чувства. В таком
состоянии чувствование совершенно утрачивает свою первоначальную человечную
теплоту, оно производит впечатление позы, непостоянства, ненадежности, а в
худших случаях впечатление истерического состояния.
...+может, я когда-то и пойму Юнга...
